Священномученик Амфилохий (Скворцов)

Свя­щен­но­му­че­ник Ам­фи­ло­хий (в ми­ру Алек­сандр Яко­вле­вич Сквор­цов) ро­дил­ся 17 фев­ра­ля 1885 го­да в се­ле Норва­ши Ци­виль­ско­го уез­да Ка­зан­ской гу­бер­нии в се­мье пса­лом­щи­ка Яко­ва Ва­си­лье­ви­ча Сквор­цо­ва, у ко­то­ро­го бы­ло один­на­дцать де­тей – трое сы­но­вей и во­семь до­че­рей. Алек­сандр был са­мым млад­шим. Пер­во­на­чаль­ное об­ра­зо­ва­ние он по­лу­чил в Че­бок­сар­ском ду­хов­ном учи­ли­ще.

С юных лет Алек­сандр чув­ство­вал при­зва­ние к ино­че­ской жиз­ни и хо­тел всту­пить в чис­ло бра­тии од­но­го из от­да­лен­ных мо­на­сты­рей еще учась в се­ми­на­рии. Ду­хов­ный отец, од­на­ко, по­со­ве­то­вал ему от­ло­жить на вре­мя это бла­гое на­ме­ре­ние и по­сту­пить в Ду­хов­ную ака­де­мию. Алек­сандр Яко­вле­вич по­сту­пил в Ка­зан­скую Ду­хов­ную ака­де­мию и 22 мар­та 1907 го­да, на пер­вом кур­се ака­де­мии, был по­стри­жен в ман­тию с име­нем Ам­фи­ло­хий.

В 1908 го­ду мо­нах Ам­фи­ло­хий был ру­ко­по­ло­жен в сан иеро­ди­а­ко­на. На тре­тьем кур­се ака­де­мии, в 1909 го­ду, иеро­ди­а­кон Ам­фи­ло­хий был ко­ман­ди­ро­ван в Аст­ра­хан­скую кал­мыц­кую степь для изу­че­ния кал­мыц­ко­го язы­ка для даль­ней­шей де­я­тель­но­сти в Пра­во­слав­ной мис­сии сре­ди кал­мы­ков Аст­ра­хан­ской сте­пи.

Во вре­мя обу­че­ния в ака­де­мии ос­нов­ным по­слу­ша­ни­ем для от­ца Ам­фи­ло­хия ста­ла на­уч­ная де­я­тель­ность, в ко­то­рой про­яви­лись его недю­жин­ные та­лан­ты. Он в со­вер­шен­стве изу­чил кал­мыц­кий язык, а так­же всю ли­те­ра­ту­ру, ка­са­ю­щу­ю­ся пе­ре­во­дов свя­щен­ных и бо­го­слу­жеб­ных тек­стов на этот язык, ко­то­рая к то­му вре­ме­ни бы­ла по­чти неиз­вест­на чи­та­те­лям, так как по боль­шей ча­сти хра­ни­лась в ви­де ру­ко­пис­ных до­ку­мен­тов в раз­лич­ных ар­хи­вах. Ре­зуль­та­том изу­че­ния этих ма­те­ри­а­лов яви­лась его ра­бо­та «Ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ные пе­ре­во­ды на кал­мыц­кий язык как сред­ства мис­си­о­нер­ско­го воз­дей­ствия».

В 1910 го­ду иеро­ди­а­кон Ам­фи­ло­хий был ру­ко­по­ло­жен в сан иеро­мо­на­ха; в том же го­ду он окон­чил Ка­зан­скую Ду­хов­ную ака­де­мию со сте­пе­нью кан­ди­да­та бо­го­сло­вия и был остав­лен при ней на 1911-1912 учеб­ный год про­фес­сор­ским сти­пен­ди­а­том при ка­фед­ре Ис­то­рии и об­ли­че­ния ла­ма­из­ма и мон­голь­ско­го язы­ка.

Иеро­мо­нах Ам­фи­ло­хий был од­ним из ак­тив­ных участ­ни­ков мис­си­о­нер­ских съез­дов, на ко­то­рых об­суж­да­лись во­про­сы пе­ре­во­да Свя­щен­но­го Пи­са­ния и бо­го­слу­жеб­ных тек­стов на кал­мыц­кий язык. От­сут­ствие в то вре­мя ор­га­ни­зо­ван­ной кал­мыц­кой мис­сии при­во­ди­ло к то­му, что все пе­ре­во­ды осу­ществ­ля­лись от­дель­ны­ми мис­си­о­не­ра­ми, за­ча­стую не имев­ши­ми свя­зи друг с дру­гом, неоце­ни­мый опыт ко­то­рых оста­вал­ся невос­тре­бо­ван­ным, а пе­ре­во­ды за­бы­ва­лись по­сле смер­ти пе­ре­вод­чи­ков.

16 ав­гу­ста 1911 го­да иеро­мо­нах Ам­фи­ло­хий был на­зна­чен ис­пол­ня­ю­щим долж­ность до­цен­та при ка­фед­ре Ис­то­рии и об­ли­че­ния ла­ма­из­ма и мон­голь­ско­го язы­ка.

13 ап­ре­ля 1912 го­да ука­зом Свя­тей­ше­го Си­но­да он был ко­ман­ди­ро­ван на один год в Мон­го­лию для изу­че­ния ти­бет­ско­го язы­ка и ти­бет­ской ли­те­ра­ту­ры, ка­са­ю­щей­ся ла­ма­из­ма. В 1913 го­ду за кан­ди­дат­скую ра­бо­ту ему бы­ла при­суж­де­на пре­мия мит­ро­по­ли­та Иоси­фа.

По воз­вра­ще­нии из ко­ман­ди­ров­ки он, кро­ме за­ня­тий на­у­кой и пре­по­да­ва­ния, стал ак­тив­но участ­во­вать в ра­бо­те ис­то­ри­ко-эт­но­гра­фи­че­ско­го му­зея в Ка­за­ни, став по­мощ­ни­ком ди­рек­то­ра. С 1913 го­да му­зей на­чи­на­ет слу­жить учеб­но-вспо­мо­га­тель­ным учре­жде­ни­ем для сту­ден­тов мис­си­о­нер­ско­го от­де­ле­ния, а с 1915 го­да – и для слу­ша­те­лей мис­си­о­нер­ских кур­сов.

На­уч­ная и мис­си­о­нер­ская де­я­тель­ность иеро­мо­на­ха Ам­фи­ло­хия при­но­си­ла ви­ди­мые ре­зуль­та­ты. 3 но­яб­ря 1914 го­да в хра­ме Ка­зан­ской Ду­хов­ной ака­де­мии со­сто­я­лось ис­клю­чи­тель­но ред­кое для Ка­за­ни тор­же­ство – кре­ще­ние трех ки­тай­цев, ко­то­рые сво­им про­све­ще­ни­ем и об­ра­ще­ни­ем к Бо­гу бы­ли це­ли­ком обя­за­ны от­цу Ам­фи­ло­хию. В 1915 го­ду за от­лич­ную и усерд­ную слу­жбу он был на­граж­ден на­перс­ным кре­стом. Иеро­мо­нах Ам­фи­ло­хий был од­ним из та­лант­ли­вей­ших про­по­вед­ни­ков, и ему ча­ще дру­гих по­ру­ча­лось го­во­рить про­по­ве­ди во вре­мя бо­го­слу­же­ний в ка­фед­раль­ном со­бо­ре го­ро­да Ка­за­ни.

В 1918 го­ду иеро­мо­нах Ам­фи­ло­хий уехал в Успен­ский муж­ской мо­на­стырь непо­да­ле­ку от Крас­но­яр­ска, где про­был до фев­ра­ля 1919 го­да, а за­тем вме­сте с пя­тью мо­на­ха­ми уехал на озе­ро Ти­бер­куль в Ми­ну­син­ском уез­де; здесь ими был ос­но­ван скит, в ко­то­ром они под­ви­за­лись два го­да.

В 1921 го­ду иеро­мо­нах Ам­фи­ло­хий был на­прав­лен слу­жить в храм в се­ле Бе­лый Яр. В сен­тяб­ре 1922 го­да епи­скоп Ени­сей­ский и Крас­но­яр­ский Зо­си­ма (Си­до­ров­ский) пе­ре­шел в об­нов­лен­че­ство и воз­гла­вил епар­хию уже в ка­че­стве об­нов­лен­че­ско­го ар­хи­ерея. Он хо­ро­шо знал иеро­мо­на­ха Ам­фи­ло­хия в быт­ность свою епи­ско­пом Ир­кут­ским; вы­звав его в Крас­но­ярск, он пред­ло­жил ему при­со­еди­нить­ся к об­нов­лен­цам. Иеро­мо­нах Ам­фи­ло­хий имел свое суж­де­ние об об­нов­лен­че­ском те­че­нии; изу­чив это яв­ле­ние еще в до­ре­во­лю­ци­он­ное вре­мя, он уже то­гда от­но­сил­ся к нему от­ри­ца­тель­но. В 1922 го­ду епи­скоп Зо­си­ма уво­лил его от управ­ле­ния при­хо­дом.

В то вре­мя за­кон­ной вла­сти в епар­хии не бы­ло; гла­ва Пра­во­слав­ной Церк­ви Пат­ри­арх Ти­хон был в Москве под аре­стом, и отец Ам­фи­ло­хий ре­шил по­ки­нуть об­нов­лен­че­ско­го ар­хи­ерея и в но­яб­ре 1922 го­да уехал в жен­ский мо­на­стырь на Ма­ту­ре, где про­жил око­ло по­лу­го­да. Здесь он по­зна­ко­мил­ся с мо­на­хи­ней Вар­ва­рой (Ци­виле­вой), ко­то­рая ста­ла его ду­хов­ной до­че­рью и со­про­вож­да­ла его впо­след­ствии во всех пе­ре­ез­дах – и ко­гда он был на сво­бо­де, и ко­гда в узах.

По­сле то­го как об­нов­лен­цам ста­ло из­вест­но ме­сто про­жи­ва­ния от­ца Ам­фи­ло­хия, ко­то­рый поль­зо­вал­ся боль­шим ав­то­ри­те­том сре­ди пра­во­слав­ных, он, чтобы из­бе­жать пре­сле­до­ва­ний, уехал вме­сте с несколь­ки­ми мо­на­ха­ми и мо­на­хи­ня­ми в тай­гу, там они ос­но­ва­ли скит. В ок­тяб­ре 1923 го­да все они бы­ли аре­сто­ва­ны ОГПУ, но по­сколь­ку ни­ка­ких об­ви­ни­тель­ных ма­те­ри­а­лов про­тив них не ока­за­лось, они бы­ли вско­ре осво­бож­де­ны.

В июне 1924 го­да отец Ам­фи­ло­хий был на­зна­чен на­сто­я­те­лем Ми­ну­син­ской клад­би­щен­ской церк­ви, на­хо­див­шей­ся в под­чи­не­нии пра­во­слав­но­го ар­хи­ерея. Здесь отец Ам­фи­ло­хий от­кры­то вы­сту­пил про­тив об­нов­лен­цев, об­ли­чая их в от­ступ­ле­нии от пра­во­сла­вия. Об­нов­лен­цы по­пы­та­лись за­вла­деть клад­би­щен­ской цер­ко­вью и об­ра­ти­лись за по­мо­щью в ОГПУ, в ре­зуль­та­те че­го отец Ам­фи­ло­хий был аре­сто­ван, но за­тем осво­бож­ден за от­сут­стви­ем об­ви­ни­тель­но­го ма­те­ри­а­ла.

В фев­ра­ле 1925 го­да он был вы­зван в Моск­ву для хи­ро­то­нии в сан епи­ско­па. 8 мар­та 1925 го­да Пат­ри­арх Ти­хон во вре­мя ли­тур­гии в со­слу­же­нии с мит­ро­по­ли­том Пет­ром (По­лян­ским), ар­хи­епи­ско­па­ми Гу­ри­ем (Сте­па­но­вым) и Про­ко­пи­ем (Ти­то­вым) ру­ко­по­ло­жил его во епи­ско­па Крас­но­яр­ско­го. В ап­ре­ле то­го же го­да вла­ды­ка при­был в Крас­но­ярск, где сно­ва вы­сту­пил про­тив об­нов­лен­цев.

В июле 1928 го­да епи­скоп Ам­фи­ло­хий при­был в се­ло Ан­жуль Та­штып­ско­го рай­о­на Ха­кас­сии, где в то вре­мя жи­ли мо­на­хи­ни неболь­шо­го Ма­тур­ско­го жен­ско­го мо­на­сты­ря, в ко­то­ром пе­ред ре­во­лю­ци­ей бы­ло трид­цать на­сель­ниц. В 1926 го­ду мо­на­стырь был за­крыт, и часть мо­на­хинь по­се­ли­лась в се­ле Ан­жуль. Здесь об­ра­зо­вал­ся мо­на­стырь из де­ся­ти че­ло­век во гла­ве с епи­ско­пом Ам­фи­ло­хи­ем. В се­ле был храм, где слу­жил се­ми­де­ся­ти­лет­ний иеро­мо­нах Се­ра­фим (Бе­ре­стов). Во вре­мя бо­го­слу­же­ний епи­скоп сто­ял в ал­та­ре; сам он слу­жил в до­маш­ней церк­ви, ко­то­рая бы­ла устро­е­на в его ке­лье, мо­на­хи­ни пе­ли на кли­ро­се в хра­ме и в до­маш­ней церк­ви.

30 ап­ре­ля 1931 го­да епи­скоп Ам­фи­ло­хий был аре­сто­ван и за­клю­чен в тюрь­му при Ми­ну­син­ской ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой ко­ло­нии, вме­сте с ним бы­ли аре­сто­ва­ны иеро­мо­нах Се­ра­фим и все на­сель­ни­цы мо­на­ше­ской об­щи­ны.

29 июня сле­до­ва­тель в по­след­ний раз до­про­сил епи­ско­па. Вла­ды­ка Ам­фи­ло­хий ска­зал: «В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии ви­нов­ным се­бя не при­знаю. Объ­яс­няю, что аги­та­ции не про­во­дил, но не от­ри­цаю, что я вы­ра­жаю несо­чув­ствие к со­вет­ской вла­сти».

16 но­яб­ря 1931 го­да епи­скоп Ам­фи­ло­хий был при­го­во­рен к пя­ти го­дам за­клю­че­ния в конц­ла­ге­ре. Мо­на­хи­ни бы­ли при­го­во­ре­ны к пя­ти го­дам ссыл­ки в Во­сточ­ную Си­бирь.

15 де­каб­ря 1931 го­да вла­ды­ка при­был эта­пом в Ма­ри­инск в рас­по­ря­же­ние Управ­ле­ния Си­бир­ских ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вых ла­ге­рей. Сю­да к нему при­е­ха­ла мо­на­хи­ня Вар­ва­ра, ко­то­рая пе­ре­да­ла вла­ды­ке по­сыл­ку. То­гда же она отыс­ка­ла и со­слан­ных мо­на­хинь и так­же пе­ре­да­ла им по­сыл­ки.

В на­ча­ле июня 1932 го­да епи­скоп Ам­фи­ло­хий был пе­ре­ве­зен в Но­во­куз­нецк и по­ме­щен в Оси­нов­ское от­де­ле­ние Си­б­ла­га, от­ку­да на­пи­сал мо­на­хине Вар­ва­ре, чтобы она при­вез­ла ему су­ха­рей. В од­ном из пи­сем он на­пи­сал ей о тя­же­лой жиз­ни в ла­ге­ре, о на­чаль­ни­ке ла­ге­ря, ко­то­рый вы­сту­па­ет его от­кры­тым вра­гом, так что на­де­ять­ся при­хо­дит­ся толь­ко на Бо­га.

12 де­каб­ря 1932 го­да вла­ды­ка был от­прав­лен ра­бо­тать на Шу­шта­леп­скую штраф­ную ко­ман­ди­ров­ку, а за­тем был пе­ре­ве­ден в Ел­бан­скую штраф­ную груп­пу. В этих ме­стах за­клю­чен­ные ра­бо­та­ли в шах­тах на до­бы­че уг­ля, ра­бо­та про­хо­ди­ла в тя­же­лых усло­ви­ях, при жиз­ни в хо­лод­ных ба­ра­ках на го­лод­ном пай­ке и бы­ла вдвойне тя­же­ла. В од­ном из пи­сем мо­на­хине Вар­ва­ре вла­ды­ка пи­сал, что «пи­та­ние в ла­ге­ре пло­хое, со­би­ра­ем кар­то­фель­ные очист­ки и им бы­ва­ем ра­ды».

Епи­ско­па по­ме­сти­ли сре­ди за­клю­чен­ных по бы­то­вым ста­тьям и уго­лов­ни­ков. В ла­ге­ре про­цве­та­ло по­валь­ное во­ров­ство. Но вла­ды­ка, несмот­ря на тя­же­лые усло­вия за­клю­че­ния, не уны­вал, ча­сто бе­се­до­вал с за­клю­чен­ны­ми, и в кон­це кон­цов его бе­се­ды при­ве­ли к то­му, что в их ба­ра­ке во­ров­ство пре­кра­ти­лось, неко­то­рые из за­клю­чен­ных об­ра­ти­лись к Бо­гу и ста­ли усерд­но мо­лить­ся. Ко­гда один из за­клю­чен­ных об­ра­тил вни­ма­ние ар­хи­ерея на бла­гие пло­ды, к ко­то­рым при­ве­ла его пас­тыр­ская де­я­тель­ность в ла­ге­ре, вла­ды­ка от­ве­тил, что как бы ни был тя­жел крест ны­неш­ней жиз­ни, но он в первую оче­редь дол­жен ис­пол­нить свой пас­тыр­ский долг.

В на­ча­ле 1933 го­да ла­гер­ная адми­ни­стра­ция вы­дви­ну­ла про­тив за­клю­чен­но­го ду­хо­вен­ства но­вые об­ви­не­ния в свя­зи с тем, что ею бы­ли по­лу­че­ны све­де­ния о том, что епи­ско­пы и свя­щен­ни­ки, ока­зав­шись в од­ном ла­ге­ре и ра­бо­тая вме­сте на од­них шах­тах, под­дер­жи­ва­ют дру­же­ские от­но­ше­ния и по­мо­га­ют друг дру­гу.

28 ап­ре­ля 1933 го­да вла­сти аре­сто­ва­ли епи­ско­па Ам­фи­ло­хия, и он был за­клю­чен в штраф­ной изо­ля­тор в Оси­нов­ском ла­ге­ре. То­гда же бы­ли аре­сто­ва­ны по­мо­гав­шая ему в ла­ге­ре мо­на­хи­ня Вар­ва­ра, шесть че­ло­век из за­клю­чен­но­го ду­хо­вен­ства и ми­ря­нин-кре­стья­нин. Всем им бы­ло предъ­яв­ле­но об­ви­не­ние в контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти, в ор­га­ни­за­ции ан­ти­со­вет­ской груп­пы и в на­ме­ре­нии бе­жать из ла­ге­ря.

1 ав­гу­ста вла­сти до­про­си­ли епи­ско­па в по­след­ний раз. Вла­ды­ка на за­дан­ные ему сле­до­ва­те­лем во­про­сы от­ве­тил: "Ра­нее при до­про­сах я утвер­ждал, что яв­ля­юсь про­тив­ни­ком со­вет­ской вла­сти и су­ще­ству­ю­щий строй мо­им убеж­де­ни­ям и иде­ям враж­де­бен..."

20 ок­тяб­ря 1933 го­да след­ствие бы­ло за­кон­че­но, и де­ло на­прав­ле­но в Кол­ле­гию ОГПУ для вне­су­деб­но­го раз­би­ра­тель­ства.

28 ян­ва­ря 1934 го­да Кол­ле­гия ОГПУ по­ста­но­ви­ла уве­ли­чить срок на­ка­за­ния епи­ско­пу Ам­фи­ло­хию на один год, а Вар­ва­ру (Ци­виле­ву) осво­бо­дить. Вла­ды­ка был от­прав­лен в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой ла­герь в по­се­лок Яя Ке­ме­ров­ской об­ла­сти.

30 ап­ре­ля 1937 го­да окон­чил­ся срок за­клю­че­ния епи­ско­па. Вы­пи­са­ли уже и справ­ку о его осво­бож­де­нии, но его са­мо­го не осво­бо­ди­ли.

2 июня 1937 го­да бы­ли до­про­ше­ны два лже­сви­де­те­ля, ко­то­рые со­гла­си­лись под­пи­сать по­ка­за­ния про­тив епи­ско­па, что буд­то бы он ска­зал, что смот­рит на кон­сти­ту­цию как на пу­стой раз­го­вор, что она ни­че­го не при­не­сет и ожи­дать впе­ре­ди ни­че­го хо­ро­ше­го нель­зя.

На ос­но­ва­нии этих ма­те­ри­а­лов 4 июня 1937 го­да про­тив епи­ско­па бы­ло от­кры­то но­вое «де­ло», при­чи­ны воз­буж­де­ния ко­то­ро­го бы­ли сфор­му­ли­ро­ва­ны адми­ни­стра­ци­ей ла­ге­ря сле­ду­ю­щим об­ра­зом: «Учи­ты­вая, что у Скво­р­цо­ва кон­ча­ет­ся срок на­ка­за­ния и он из ла­ге­ря под­ле­жит осво­бож­де­нию и что, бу­дучи на во­ле, сно­ва бу­дет про­во­дить контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность, за­клю­чен­но­го Сквор­цо­ва из ла­ге­ря не осво­бож­дать и немед­лен­но при­сту­пить к след­ствию по его де­лу, предъ­явив ему об­ви­нение».

7 июня в ба­ра­ке, где жил вла­ды­ка, был про­из­ве­ден обыск, при ко­то­ром бы­ли об­на­ру­же­ны лист по­мян­ни­ка и ду­бо­вые до­щеч­ки, из ко­то­рых вла­ды­ка вы­резaл кре­сти­ки. Это бы­ли все остав­ши­е­ся у него лич­ные ве­щи, за ис­клю­че­ни­ем дан­ных ему в поль­зо­ва­ние ла­ге­рем. Все его иму­ще­ство со­сто­я­ло из брюк, гим­на­стер­ки, ру­ба­хи, по­ло­тен­ца, те­ло­грей­ки и рем­ня.

В тот же день вла­ды­ке бы­ло предъ­яв­ле­но об­ви­не­ние и сле­до­ва­тель по­тре­бо­вал, чтобы он рас­пи­сал­ся под по­ста­нов­ле­ни­ем о предъ­яв­ле­нии об­ви­не­ния. Вы­слу­шав про­чи­тан­ное, вла­ды­ка ка­те­го­ри­че­ски от­ка­зал­ся его под­пи­сы­вать, так как счи­тал се­бя неви­нов­ным.

По­сле до­про­сов сле­до­ва­те­ли устро­и­ли вла­ды­ке оч­ные став­ки со лже­сви­де­те­ля­ми. Но и здесь вла­ды­ка ка­те­го­ри­че­ски от­верг при­пи­сы­ва­е­мые ему вы­ска­зы­ва­ния, ко­то­рые, хо­тя и име­ли ви­ди­мость прав­ды, им не про­из­но­си­лись: хо­ро­шо зная об­ста­нов­ку в ла­ге­ре, епи­скоп пред­по­чи­тал не ве­сти бе­сед на по­ли­ти­че­ские те­мы, но толь­ко ес­ли кто спра­ши­вал о ве­ре, то­му от­ве­чал.

20 сен­тяб­ря 1937 го­да Трой­ка УНКВД по За­пад­но-Си­бир­ско­му краю при­го­во­ри­ла вла­ды­ку к рас­стре­лу. Епи­скоп Ам­фи­ло­хий (Сквор­цов) был рас­стре­лян 1 ок­тяб­ря 1937 го­да и по­гре­бен в без­вест­ной мо­ги­ле.

Источник: azbyka.ru

Дорогие друзья, если вам нужна духовная поддержка, вы можете заказать молитвенную помощь для себя, родных и близких в нашем храме:

Поставить свечу

Заказать молебен о здравии

Сорокоуст о здравии

Поминовение на год

В Успенском Соборе в Екатеринбурге службы совершаются каждый день.